Несостоявшаяся сделка.

Инна, симпатичная, немножко пухленькая дамочка, стояла в спальне возле зеркала и с превеликим удовольствием разглядывала себя. И так повернётся, и этак. Хороша, ничего не скажешь! Она нравилась себе, и разглядывание в зеркале собственного тела доставляло ей удовольствие. Однако заканчивалась эта ежедневная ревизия, как ни странно, горьким вздохом. «К этой фигурке, да платьице бы с брюликами, как у Ольги Сумской, - думала Инна, вспомнив недавний показ «Человека года 2007», где ведущая была в роскошном платье за четыре лимона долларов, украшенном бриллиантами, - а на эти ножки, да туфельки от Карло Пазолини, а на шейку – тонкое ожерелье. Вот тогда все бабы в офисе ахнули бы. Тогда бы я показала, кто такая Инка! А так… Эх, годы то идут! Вот уже и тридцатник разменяла…»
Она, конечно, прибеднялась. Кое-какая одёжка, и, нужно признать - не самая бросовая, в её шкафу имелась. Было в чём и в люди выйти, и красоту свою подчеркнуть. Но она желала большего. Да и кто из нас кинет камень в моложавую женщину за благородное стремление к внешнему совершенству?
Мужа Инночки дома не было, поэтому она могла вздыхать вслух, никого не стесняясь. Глянув ещё раз на себя со всех сторон, Инна с досадой вымолвила: «Дьяволу бы душу отдала за такое платье с брюликами!».
Подобные обещания, естественно, ничего не стоят. Никто не надеется, что вот так сразу появится в облаках серного дыма рогатый покупатель и предложит совершить обмен души на платье. Но даже некоторые физические законы имеют исключения. Десять тысяч, сто тысяч, миллион человек, скажем, обращались к адскому продавцу, и всё на том обращении и заканчивалось. Но вот к миллион первому чертяка всё-таки приходит. И тогда появляется опера Гуно «Фауст». Или сотрудники ОБЭП. Или что-нибудь подобное и неожиданное. Одним словом – чёрт попутал.
Инна увидала его в зеркале. Он стоял у неё за спиной, а она была не одета. На нём же был дешёвенький джинсовый костюм, грязноватые, слегка стоптанные кроссовки, лицо его украшала козлиная бородка, а из-под курчавой чёрной шевелюры проглядывали маленькие рожки. Но рожки она заметила не сразу. Поэтому и возмутилась, а не испугалась:
- Да как Вы смеете?! Я сейчас вызову милицию! Как Вы попали в мой дом?! Что Вам здесь нужно?! Вон! Вон отсюда! Сейчас придёт мой муж! Что он подумает?! Что люди подумают?..
Инна выпалила это всё непрерывной тирадой, не давая нежданному гостю и слова сказать. Но в то же время сама наблюдала, какое впечатление на него произвели её женские прелести, прикрытые лишь лёгким пеньюаром. Но гость не проявил никакой заинтересованности, а лишь равнодушно, с утомлённым видом, терпеливо слушал её. Инна аж поперхнулась на полуслове от такой наглости и быстро накинула халат, намереваясь немедленно выставить нахала за дверь. А нахал, воспользовавшись секундной паузой, промолвил тихо и очень вежливо:
- Уважаемая Инна! Простите, но Вы же сами меня пригласили.
- Я Вас пригласила?! Да Вы что?! Когда?! Я знать Вас не знаю! Я порядочная женщина! У меня муж!
- Вы меня позвали, Инна, и я пришёл. Разве Вы забыли? Или, быть может, я ошибся? В таком случае – извините…
И тут она увидела его рожки.
- Вы... Вы... Ой, боже! Так что же это такое?! – её агрессивность с шальной скоростью куда-то подевалась. – Вы хотите сказать, что Вы тот самый…
- Да, я именно тот, кого Вы звали. Только я вас попрошу не употреблять больше при мне слово «боже» или «господи». Мы с Вами неплохо обойдёмся и без него.

Как упоительны в России вечера,
Как отвратительно в России по утрам))))