Я не буду комментировать действия господина Саакашвили. Мы про него все знаем. Все, что мы про него говорили, подтверждается. Но можно сказать, что сейчас создается первое впечатление, что непонятно, что делает Россия. Я не буду сейчас гадать и не буду произносить всяческих сентенций на тему доколе, где и т. д. Но мы помним два самолета и официальные комментарии МИД о том, что эти полеты остудили горячие головы. Но какова степень горячести голов сейчас и сколько должно пролететь самолетов сейчас, чтобы остудить эти головы? Это вопрос риторический. На самом деле у меня есть два соображения. Господин Саакашвили не посмел бы сделать ничего подобного, не получив разрешения Соединенных Штатов
Во-первых, мы должны понимать, что господин Саакашвили не посмел бы сделать ничего подобного, не получив как минимум разрешения Соединенных Штатов. Во-вторых, совершенно очевидна привязка даты начала военных действий к открытию Олимпиады. Все началось, когда весь мир занят Олимпиадой. Все это не в форматах Саакашвили. Где Грузия, а где Олимпиада? Есть серьезные основания полагать, что это американская заготовка. Тогда давайте думать, на что направлена эта американская заготовка. Рассчитывают ли США, что Россия втянется в полномасштабную войну с Грузией? Для них это было бы не худшим вариантом.
Вариант второй: Россия не втягивается в полномасштабную войну, но вместе с Южной Осетией обеспечивает достаточный отпор, чтобы вся эта затея провалилась. У США всегда есть вариант выступить миротворцем. Якобы надавить на Саакашвили, остановить военные действия и превратить это в один из локальных эпизодов в осетино-грузинском противостоянии. Всякое переформатирование ситуации возможно в случае их победы. Введение миротворческих сил США мною не рассматривается. Это могло бы быть только результатом некого российско-американского сговора, о котором все время наши оппоненты талдычат и который является бредом их воспаленного воображения. Я думаю, что американцы считают, что они ничем не рискуют. Обстрел мирного города у них не считается риском. Понятно, что в форматах США, если это не американский город, это мелкий вопрос, на который можно не обращать внимания. И не то еще обстреливали.
Полномасштабными боевыми действиями руководит не Грузия
Возможность для России разрулить эту ситуацию я исключаю по целому ряду причин. Я даже не буду их перечислять. Много раз говорено, что это политически неприемлемо и невозможно. То, что Мансуров появился в Цхинвали и заявил то, что он заявил, тоже говорит о позиции России. Эта позиция не является официальным объявлением войны. Она даже не является неофициальным объявлением войны. Она является констатацией масштабов и форм поддержки. То, что Грузия, не получив в первые минуты и часы никакого существенного успеха, продолжает вести полномасштабные боевые действия, говорит о том, что этими действиями руководит не Грузия.
После того, что произошло, статус-кво быть не должно
Я просто хочу заметить одну вещь: во всех этих расчетах вероятна ситуация, при которой может быть установлен статус-кво. И это ненормально. После того, что произошло, статус-кво быть не должно. Я думаю, что существуют представления наших западных друзей о том, сколько Россия готова терпеть, чтобы не втянуться в настоящий глубокий военных конфликт, чреватый эскалацией. Эти представления, на мой взгляд, несколько преувеличены. Я думаю, что есть и наши представления о том, сколько они готовы терпеть, чтобы не втянуться в широкомасштабный конфликт. Мне кажется, что наши представления значительно преуменьшены. Мне бы хотелось, чтобы они были адекватны. Я бы не хотел, чтобы они были преувеличены, так как это опасно. Но от Тбилиси до Цхинвали 70 километров. И от Цхинвали до Тбилиси ровно столько же. И эту мысль трудно опровергнуть.
В настоящий момент нам надо забыть, что существует международное сообщество
В настоящий момент нам надо забыть, что существует международное сообщество в формате официальных структур типа Совета Безопасности ООН, если мы хотим добиться конкретных результатов, а не заниматься пустой риторикой. Это не тот случай, когда нам нужна трибуна для заявления степени своего возмущения. Ситуация такова, что речь идет о наших обязательствах, о живых людях, о российских гражданах и в конечном итоге о территориальной целостности России. Это вопрос нашей глобальной безопасности.
Я не буду России давать советов, что надо делать. Я уверен, что наше руководство на этот случай имеет тщательно разработанный вариативный алгоритм действия, в зависимости от развития ситуации. Эта ситуация была предсказуема и просчитываема. Я не представляю себе, что мы могли ее исключать. Я абсолютно уверен в том, что мы в том или ином формате участвуем в этом деле. Давайте не будем кокетничать. Мы понимаем, что есть один осетинский народ. Мы знаем о том, что очень большая часть южных осетин как беженцы проживает в Северной Осетии. Каким образом вы отличите северного осетина от южного? Тот факт, что Южная Осетия сопротивляется, говорит о том, что мы ей помогаем. Другое дело, что мы держимся в рамках открытого невмешательства в конфликт на одной стороне. Но это долго продолжаться не может.
Я думаю, что был расчет, что мы сразу вмешаемся либо сразу сдадим. И в том и в другом случае это было бы для России поражением. В первом случае можно было бы обвинить Россию в том, что она является соучредителем этого конфликта. Итак, ситуация очевидна. Есть Осетия, и есть грузинские силы, которые, несмотря на все разговоры о мирном решении конфликта, лгут. Сейчас началась прямая агрессия с их стороны. После этого все разговоры Грузии о том, что она стремиться к мирному урегулированию, что она предлагает кому-то какие-то посты, какую-то автономию, становятся абсолютной туфтой. Судьба Грузии предрешена. Она может быть спасена только в том случае, если Россия безоговорочно капитулирует в этом конкретном вопросе. Но я не верю в это. Все остальное - это варианты краха Грузии.
