Искусство бонсай (два иероглифа - контейнер и растение), как таковое, зародилось в Китае. Когда, не знает никто, но история его насчитывает не менее двух тысяч лет.
Первые документальные упоминания это настенные росписи в усыпальнице императора Чанг Хуа династии Тан (706 г.). На ней изображены придворные держащие в руках бонсай. Легенды отодвигают время зарождения бонсай вглубь веков. Одна из них гласит, что некий император повелел создать у себя во дворе миниатюрную копию всей империи, города, веси, реки, горы. Для этой копии и создавались миниатюрные деревья. Лицезрение этой миниимперии запрещалось под страхом смерти всем кроме Сына Неба. (Полагаю, садовники, всё-таки, имели некую форму допуска, что в определённой мере свидетельствует о небесном происхождении садового искусства).
Но, скорее всего, корни бонсай в даосизме. Даосы проводили свои исследования влияния окружающего мира на Дао. В ходе этих исследований им удобно было манипулировать не самими объектами внешнего мира а их миниатюрными копиями-символами. Даосы верили, что миниатюризировав объект они могли бы сконцентрировать и манипулировать всеми его магическими качествами. А деревья были самыми большими и долговечными живыми существами. Так что и здесь прагматичные китайцы себе не изменили. Достоверных сведений о том, помогла ли эта методика стать кому-то бессмертным у нас нет, но, со временем, красота, изящество, гармоничность этих миниатюрных копий большой природы стала самодовлеющей. Пенджинг, примерно так это может звучать по китайски, превратился в произведение искусства.
И вот, около тысячи лет назад бонсай попал в Японию. Как и многие другие заимствования, японцы довели искусство бонсай до совершенства. И сегодня слово бонсай вызывает ассоциацию с Японией. Именно японцы разработали систему канонов, которая включает в себя, как требования к облику самого растения, так и к сочетанию его с аксессуарами и правила экспозиции. Бонсай очень часто выступает как один из аксессуаров чайной церемонии, также завезённой из Китая и развитой до уровня уже не гастрономии а скорее философии.
В японской культуре бонсай занял особое место. Сочетание пространственной миниатюрности и огромного времени, необходимого на создание каждого экземпляра, придавало бонсай ореол мистической загадочности. Ценность бонсай значительно превосходила его стоимость. Очень хорошо это передаёт старая японская легенда.
Некогда сёгун путешествовал инкогнито. Забравшись высоко в горы он был застигнут ненастьем. А в той дикой местности жил старый благородный самурай, много лет назад претерпевший за правду, оклеветанный и изгнанный. На его хибарку и набрёл изнурённый путник. Хозяин радушно принял единственного за многие годы гостя и предложил разделить с ним убогую трапезу. Да вот беда, - путник сильно иззяб, а в доме не было ни щепки. И тогда хозяин, выйдя не надолго, внёс в хижину несколько великолепных бонсай. Это было всё, что осталось у него от былого - растения столетиями передававшиеся из поколения в поколение. Невзирая на протесты гостя, он запалил их в очаге и тем обогрел замёрзшего путника. Сёгун подробно расспросил хозяина о его обстоятельствах. И, на следующий день продолжил свой путь.
Через некоторое время в горы прибыла торжественная кавалькада. Дворянина-отшельника, не взирая на его возражения, препроводили ко двору, где сам сёгун встречал его. Он был восстановлен во всех правах, враги его были низвергнуты. И, в завершение всех церемоний, ему преподнесли несколько древних бонсай - дар сёгуна своему спасителю.
К восемнадцатому столетию, в Японии техника выращивания деревьев в контейнерах развилась в очень утончённую форму искусства. Отличие его от всех прочих видов изобразительного искусства заключается в той чарующей особенности, что бонсай, в принципе, никогда не бывает завершён. Он рождается, развивается и уходит, как и всё живое. Всё живое особенно радует наш глаз и умиляет в самом начале жизненного пути - в молодости. Старость, зачастую, увы, не очень благовидна. Но не у деревьев. Чем древнее дерево, чем более оставили на нем свой след перенесённые невзгоды, тем приятнее и интереснее оно нашему взору. Это относится в полной мере и к бонсай. И не столько сам возраст, сколько время, проведённое с ним многих поколений людей и материализованное в, почти не встречающемся в природе, изяществе особенно ценится в бонсай.
В предельно гармоничном бонсай мы можем наблюдать одновременно все три периода жизни - юность, зрелость и старость. Юность олицетворяется свежей, молодой листвой, зрелость - цветами и плодами, а старость - стволом, мощным, с грубой корой, часто расколотым, с дуплами.
Можно долго спорить по поводу того, что важнее в бонсай - изящество или драматизм, но нет сомнений, что если оба эти качества присутствуют в полной мере, мы видим шедевр.

В самом общем виде внешний облик бонсай должен удовлетворять трём критериям:
- форма кроны коническая;
- крона разделена на компактные горизонтальные ярусы;
- листва (хвоя) в этих ярусах максимально загущена.
Эти эстетические требования обусловлены биологической (точнее - ботанической) природой искусства бонсай. Коническая форма кроны обеспечивает доступ света к листве нижних ветвей. Разнесение кроны по ярусам, наряду с равномерным освещением, обеспечивает хорошую вентиляцию кроны, что весьма немаловажно. Загущённое облиствление позволяет растению поддерживать локальные зоны микроклимата внутри кроны - повышенную влажность и, у некоторых растений, повышенную концентрацию фитонцидов, что весьма способствует жизненной стойкости бонсай.

Почти во всех пособиях по бонсай можно увидеть стандартный набор требований к облику растения. От самых общих, таких как недопустимость крест-на-крест расположенных ветвей до таких специфических, как численный расчет пропорций расположения на стволе нижних ветвей. Но в результате долгого и неспешного погружения в этот предмет, неизбежно приходишь к выводу, что настоящий шедевр, почти всегда, есть, в той или иной степени, отступление от канонов. Как, впрочем, и в других видах изобразительного искусства...

В отличие от китайской традиции, которая почти не изменилась за столетия, японская подразумевает более абстрактный подход. Если китайцы стремятся к копированию естественных растений, а зачастую ландшафтов, то японская почти всегда обходится намёками и иносказаниями. Маленький камушек на деревянном постаментике рядом с бонсай может символизировать горную гряду, такой же камень в плоском бронзовом поддоне, заполненном песком, олицетворяет остров в океане, а тонкая вертикальная прожилка кварцита означает водопад.

Каноническая экспозиция бонсай предусматривает его размещение в специальной нише токонома, на столике. Кроме этого, практически всегда присутствует соответствующий свиток с картиной или каллиграфической надписью. Часто рядом помещается маленький акцентирующий бонсай - травка, иной бонсай, гораздо меньшего размера, как правило подчёркивающий сезон. Иногда рядом с бонсай стоит суйсеки - уже упоминавшийся камень.

Искусство суйсэки (два иероглифа, суй-вода и сэки-камень) довольно тесно примыкает к бонсай и предельно абстрактно и лаконично представляет горный ландшафт обязательно с водой в виде потока, озера или объемлющего водного пространства.